Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Польский визовый центр добавил новую категорию виз. Кто по ней может подать документы
  2. Жителям четырех районов Минска в воду добавят флуоресцеин. Что это
  3. «О принятии каких-либо избирательных мер не может быть и речи». МИД ответил Литве по поводу возвращения литовских грузовиков
  4. Осужденный за убийство беларуски в Варшаве подал жалобу на приговор. Стало известно окончательное решение по делу
  5. «Не хватило пары минут». На беларусско-польской границе длинные очереди, люди рассказывают, на что идут, чтобы быстрее проехать
  6. Для тех, у кого есть автомобили, квартиры и земельные участки, чиновники придумали очередное налоговое новшество
  7. «Как относишься к действующей власти?» КГБ стал вызывать на беседы о политике представителей редкой профессии
  8. Россия задействовала «ошеломляющее количество» живой силы и техники для захвата Покровска. Что сейчас происходит в городе и вокруг него
  9. Стало известно, какие продукты беларусы едят больше всех в мире. И это не картофель
  10. Собрали пять скрытых признаков СДВГ у взрослых. Эти особенности часто принимают за характер, но их игнорирование опаснее, чем кажется
  11. Беларусь готовится получить щедрый «подарок» из-за границы — его масштабы впечатляют. Но это несет риски для страны


Летом прошлого года 22-летний грузчик одного из гомельских предприятий Сергей Балахонов на своей личной странице в социальной сети «ВКонтакте» разместил аудиозапись «Лукашенко, уходи». Из-за этого в отношении Сергея возбудили уголовное дело по статье 368 (Оскорбление Президента Республики Беларусь). Санкция статьи предусматривает наказание до четырех лет лишения свободы. Сегодня Сергей Балахонов предстал перед судом, пишут «Сильные Новости».

Фото: Stroganova, pixabay.com
Фото: Stroganova, pixabay.com

Сергей признал, что действительно опубликовал в соцсети аудиозапись, но добавил, что чувства политической вражды ни к кому в тот момент не испытывал.

Он пояснил, что, подыскивая новые треки для своего плейлиста, среди прочих аудиофайлов он сохранил и тот, который впоследствии стал причиной возбуждения уголовного дела. Сергей утверждает, что сначала вообще не обратил внимания на слова песни — его больше привлекла музыка. Да и позднее в смысл слов он не особо вникал.

Адвокат Сергея Балахонова подчеркнул, что в коллекции его подзащитного более тысячи музыкальных треков. Треки, которые парень не прослушивает, он удаляет не всегда, просто забывая о них со временем. Кроме того, он ни с кем целенаправленно не делился этой записью, не предлагал совместно прослушать.

На суде представили результаты лингвистической экспертизы текста песни. Вывод эксперта однозначен: текст носит оскорбительный характер.

Сотрудник силового ведомства, выступавший свидетелем по делу, отметил, что в оперативную разработку Сергей Балахонов попал, потому что органам стало известно о его резких высказываниях о действиях милиции во время протестов. Свидетель сообщил, что на странице парня кроме рассматриваемого судом аудиофайла есть и другие аудиозаписи, которые демонстрируют негативное отношение к власти и, в частности, к сотрудникам милиции. При этом свидетель отметил, что уже сразу после задержания Балахонов раскаялся в своих поступках.

В связи с тем, что в аудиозаписи содержится много нецензурной лексики, суд решил прослушать ее в формате закрытого заседания: все присутствующие, за исключением участников процесса, были удалены из зала суда.

Суду было передано ходатайство трудового коллектива, который просит суд не лишать свободы их коллегу. Сергей на исключительно хорошем счету на работе, неоднократно поощрялся благодарностями и премиями, никогда не совершал ничего противоправного.

В ходе прений гособвинитель счел вину Сергея Балахонова полностью доказанной и запросил для обвиняемого наказание в виде одного года лишения свободы в колонии общего режима.

Адвокат выразил категорическое несогласие с позицией стороны обвинения и предложил ограничиться наказанием, не связанным с лишением свободы, в виде исправительных работ.

23 августа Сергей Балахонов обратится к суду с последним словом.