Инну Зайцеву в 2020 году многие запомнили по свадебному платью, в котором она выходила на протесты. Последние годы женщина живет в Швейцарии. Инна рассказала «Нашай Ніве», в какой неожиданной сфере нашла призвание, а также о сложностях воспитания сыновей в эмиграции. А еще поделилась наблюдениями, почему швейцарцев считают лучшими мужьями.
«Наша Ніва»: Вы на год исчезли из соцсетей. Почему так произошло?
Инна Зайцева: Дело в том, что в соцсетях мы демонстрируем миру какую-то персону. И в какой-то момент я поняла, что не могу себе ответить на вопрос: «А что я могу демонстрировать и зачем?»
Изначально мой блог был профессиональным. Я посвятила его тому, как самостоятельно делать что-то из дерева, — тогда все было довольно понятно.
Я стремилась создать комьюнити, где люди, которые дома что-то пилят, могли бы обсуждать, как лучше это делать. Обмениваться опытом и лайфхаками, давать обратную связь.
Потом случился 2020 год. Было понятно, что необходимо рассказывать о протесте и моем участии в нем. Короче, освещать повестку дня.
В Украине у меня тоже был проект — мой дом. Я делала там ремонт, создавала мебель. А вот в Швейцарии я не могла найти применение своему таланту делать что-то руками. А рассказывать, какие глубокие мысли в моей голове, или рассказывать о каких-то семейных вопросах не очень хотелось.
Знаете, Instagram съедает много времени. А если мне нечего было сказать, так зачем мучиться? Я и сама все убрала — хотелось очиститься от чужих историй. Потому что через них мы сливаем внимание просто в помойку. Поэтому и приняла стратегическое решение не заходить в соцсети, пока мне нечего сказать.
Год я направляла внимание на то, что мне было нужно. Я учила язык, помогала детям с адаптацией, меняла работу…
А вот теперь я думаю, что могу показывать свой путь к спокойствию и счастью. Этим я могу делиться искренне.
Выхожу с очень простым контентом, показываю, что вижу, красоту страны, в которой я сейчас живу. И получаю только позитивную обратную связь, потому что ябатьки и сторонники войны давно от меня отписались.
«НН»: Что за это время у вас изменилось в жизни?
И.З.: Я проживала каждый день в максимальном контакте с ней, а не в соцсетях. А где ваше внимание, там и успех.
Я нашла хорошую работу, нахожусь там уже на довольно уверенной позиции. Соответственно, ощутимо вырос уровень жизни, и я смогла позволить себе снять хорошую квартиру.
Сдала экзамен по немецкому на уровень В2. Конечно, продолжаю учить язык, но для повседневной коммуникации мне уже хватает знаний.
Ну и еще я научилась больше не скакать между пунктами «хочу умереть» и «какая я счастливая» — наконец живу стабильно посередине.
«НН»: А в какой сфере вы сейчас работаете?
И.З.: В логистике. «Логистикерин» — так звучит моя должность на немецком (логистка. — Прим. ред.). Работаю в большом интернет-магазине. Получила постоянный контракт с дальнейшим обучением, то есть буду идти в эту профессию серьезно.
Кстати, впервые я работаю не с людьми. И вы знаете — я абсолютно счастлива. Я считаю, это большой секрет моего морального состояния. Я вдруг узнала, что можно прийти на работу в хорошем настроении и уйти с нее в таком же.
Мне очень нравится — и это было действительно неожиданно. Эта профессия никогда не была в поле моего внимания.
Потому что казалось, ну что там эти товары, вещи — продавать, упаковывать, отправлять. Звучит вроде просто и как-то грустно. Даже продавщица в магазине как-то более интересно звучит — потому что хотя бы с людьми разговаривать надо (в Швейцарии Инна сначала убирала комнаты, а потом устроилась продавцом на заправку. — Прим. ред.).
Но для коммуникации с людьми нужно быть очень устойчивым, очень здоровым человеком. Не знаю никого, кто интуитивно умел бы не выгорать в таких профессиях, кто не пришел бы к этому навыку через какие-то колоссальные усилия и работу.
«НН»: Не пожалели, что для второй эмиграции выбрали именно Швейцарию?
И.З.: Ни на секунду. Считаю, что Вселенная исполнила все мои желания. Я очень хотела жить в свободной демократической стране — и я в ней живу.
«НН»: Что похоже в менталитете и что отличается от беларусского?
И.З.: Швейцарцы тоже переживают за чистоту и порядок на улицах. Возможно, благодаря тому, что страна относительно небольшая, у них нет ощущения, будто все за пределами их квартиры — чужое. Поэтому и наблюдается высокий уровень общественной ответственности.
По темпераменту мы довольно похожи. Соседи считают швейцарцев немного грустными, скучными и замкнутыми. Если сравнивать характеры, то Италия и Швейцария — это приблизительно как Украина и Беларусь.
В коммуникации со швейцарками для меня все довольно просто. Мне не приходилось никогда думать, что для швейцарца нужно сказать как-то по-другому, в другом тоне.
Если говорить об отличиях, то огромная разница между мужчинами. Полагаю, что в Беларуси могли бы быть такие мужчины, если бы не было Второй мировой войны на нашей территории.
Потому что из-за той войны поколение матерей начало трястись над своими сыночками, а те не видели особо мужских примеров поведения, потому что мужчин осталось немного. И мы не пришли бы к тому, что беларусские мужчины почти не участвуют в жизни семьи.
В Швейцарии, конечно, ситуация сложилась совсем по-другому. Здесь женщины не готовы прощать мужчине все, чтобы он только лежал на диване. Швейцарки никогда не будут вступать в брак с позиции «лишь бы был хоть какой мужчина в доме».
У меня есть подруги-швейцарки, и я наблюдаю за их семьями. Мужчины абсолютно на равных принимают участие во всех бытовых делах, поскольку их жены работают с ними также одинаково.
Кстати, сами швейцарки считают наилучшими мужчинами для семейной жизни именно швейцарцев. Они очень пренебрежительно относятся к пылким на словах итальянцам или французам с их амурными историями, прагматичным немцам.
«НН»: Не уверена, что беларуски назвали бы наилучшими мужьями беларусов…
И.З.: Честно, я знаю только одну беларуску, которая бы могла так сказать — ей действительно очень повезло с мужем. От остальных беларусок, которые выехали за границу, я о беларусах слышу только: «Никогда снова!»
«НН»: Что было самым сложным в новой стране?
И.З.: Адаптация старшего сына. Подростковый возраст сам по себе — тяжелое испытание для родителей. А когда это сопряжено с полной социальной сменой — это уже катастрофа. Как матери мне очень больно видеть, насколько ему трудно.
Его адаптация все еще продолжается. Я даже думаю, что он может вернуться в Беларусь, когда достигнет определенного возраста. Швейцария ему и по темпераменту, и по характеру не очень подходит.
Я не уверена, что эта страна для него — хорошее место для жизни в контексте будущего. В любом случае опыт он получил классный, его кругозор явно расширился, и, возможно, он это как-то потом в дальнейшем использует.
Но в подростковом возрасте важнее признание и присутствие большого числа близких рядом — а чужая страна вряд ли способна это дать.
Я пришла к мысли, что не так много зависит от матери, как нам любят рассказывать в психологии. Говорят, будто ребенок как глина, из которой мы лепим что хотим. А если у него проблемы, так значит, ты что-то не так слепила.
Это заявление настолько популистское, что даже смешно. Ведь мы сами видим, как в одной семье вырастают совершенно разные дети. И то, что для одного способствовало развитию, другого губило. Балансировать во всем этом для родителей, которые чувствуют ответственность и рефлексируют, — настоящая мука.
«НН»: Младшему сыну проще?
И.З.: Существует большой миф о том, будто маленьким детям во время эмиграции проще. Я считаю, что проще им может быть лишь потому, что от них не требуют так многого и они не ощущают такого давления.
Потому что от старшего сына уже через месяц требовали слишком много: «А почему он еще не разговаривает? А почему не делает то и то?»
Когда мы переехали, младшему было всего четыре года. И следующие два года от него никто ничего не требовал — просто ходи в детский сад да слушай. Он мог спокойно быть в среде. Конечно, мы стремились создать микроклимат для того, чтобы появились друзья. Сыну очень важно, чтобы рядом был лучший друг.
Характеры моих сыновей различаются. Младший более усидчив и более склонен к обучению. Он очень подходит для Швейцарии. А если ты подходишь для Швейцарии, швейцарская система делает все, чтобы раскрыть твой потенциал.
Поэтому он сейчас занимается в математическом классе, ходит в музыкальную школу. Учительница поет ему тут дифирамбы, что он лучший ученик в классе: «Как это вы такого замечательного мальчика вырастили?»
Я сама в шоке — он читает и пишет лучше остальных детей. И для меня большим открытием стало, когда я поняла: если в успехе младшего сына нет никакой моей заслуги, так, может, и в неудаче старшего я не виновата?
Понимаете, я ничего не сделала для того, чтобы у младшего все складывалось настолько круто. Наверное, все больше зависело от его личных характеристик.
«НН»: Чем в целом отличается отношение к детям в школах в Беларуси и Швейцарии?
И.З.: Примерно всем. В Швейцарии школы стремятся не подтянуть ребенка там, где он отстает, а помочь раскрыть то, что у него получается успешно.
Единственное требование в детском саду — дисциплина и умение придерживаться правил. Но это прививают не через принуждение, а через демонстрацию того, какую выгоду приносит совместная жизнь, если все выполняют правила.
И как-то вот без криков и унижения выходят у них строем милые детки. Активных отправляют в спорт, умным дают больше знаний, для креативных создают творческую среду. В результате получается, что никто не неудачник, все талантливы — просто в разных сферах. Мне очень нравится этот момент.
Спокойные люди, которые довольны жизнью, могут воспитывать таких же спокойных детей. Младший сын с удовольствием ходит в школу, для него это не является стрессом.
«НН»: Каким своим достижением за последние несколько лет вы больше всего гордитесь?
И.З.: Я не считаю, что в чем-то была моя персональная заслуга. Никакие мои личные персональные усилия не дали бы никакого результата, если бы не определенное стечение обстоятельств. Поэтому я рада, что в момент, когда жизнь протягивала мне руку, я не была спящей или злобной и отсутствующей, а была тут и эту руку брала.
Не могу сказать, что я этим горжусь, но здорово, что у меня получилось никуда не провалиться, не застрять в негативных мыслях и, соответственно, в негативной действительности.
Я считаю свою адаптацию очень успешной. Я живу в Швейцарии три года. В моей жизни мне нравится все — где я живу, с кем я живу, как я живу, где я работаю, люди, которые вокруг меня. Качество моей жизни — 10 из 10.